— Значыць, яны мае, раз я першы дадумаўся да гэтага!

— Nu tad zvaigznes pieder man, jo es pirmais par tām iedomājos.

— I гэтага дастаткова?

— Vai ar to pieliek?

— Ну безумоўна! Калi ты знойдзеш дыямант, якi нiкому не належыць, ён твой. Калi ты знойдзеш востраў, якi нiкому не належыць, ён твой. Калi ў цябе першага ўзнiкла iдэя, ты бярэш на яе патэнт: яна твая.

— Protams. Ja tu atrodi dimantu, kam nav īpašnieka, tas ir tavs. Ja tu atklāj kādu salu, kurai nav īpašnieka, tā ir tava. Ja tev pirmajam rodas kāda doma, tu liec to patentēt — tā ir tava. Bet man pieder zvaigznes, jo līdz šim neviens nav iedomājies, ka arī tās var piederēt.

— I то праўда, — згадзiўся Маленькi прынц. — I што ты з iмi робiш?

— Tas tiesa, — sacīja mazais princis. — Un ko tu dari ar tām?

— Проста распараджаюся iмi. Лiчу i пералiчваю, — адказаў дзялок. — Цяжкая работа. Але я чалавек сур’ёзны.

— Es tās pārvaldu. Es tās saskaitu un atkal pārskaitu, — atteica biznesmenis. — Tas ir grūti. Bet es esmu nopietns cilvēks!

Маленькi прынц усё яшчэ не быў задаволены.

Mazais princis vēl nebija apmierināts.

— Калi ў мяне ёсць шалiк, я магу закруцiць яго на шыю i ўзяць з сабой. Калi ў мяне ёсць кветка, я магу сарваць яе i ўзяць з сабой. А ты ж не можаш пазбiраць зоркi!

— Ja man pieder, piemēram, kāds kaklauts, es varu to aplikt ap kaklu un aiznest projām. Ja man pieder kāda puķe, es varu to noplūkt un paņemt līdz. Bet tu taču nevari noplūkt savas zvaigznes.

— Не, але я магу пакласцi iх у банк.

— Nē, bet es varu tās ielikt bankā.

— Як гэта?

— Ko tas nozīmē?

— А так: пiшу на паперчыне, колькi ў мяне зорак. Потым кладу гэтую паперчыну ў шафу i замыкаю яе на ключ.

— Tas nozīmē, ka es uzrakstu uz maza papīrīša zvaigžņu skaitu. Un pēc tam šo papīru ieslēdzu atvilktnē.

— I ўсё?

— Un tas ir viss?

— Гэтага дастаткова!

— Ar to pietiek!

«Займальна, — падумаў Маленькi прынц. — I досыць паэтычна. Але не так ужо гэта i сур’ёзна».

“Tas ir jocīgi,” mazais princis nodomāja. “Tas ir pat dzejiski. Tomēr nav sevišķi nopietni.”

Што сур’ёзна, а што не сур’ёзна — Маленькi прынц разумеў па-свойму, зусiм не так, як дарослыя.

Mazajam princim par to, kas ir nopietns, bija savas domas, kuras ļoti atšķīrās no pieaugušo cilvēku domām.

— У мяне ёсць кветка, — сказаў ён. — I я штодня палiваю яе. У мяне ёсць тры вулканы, i я штодня чышчу iх. Чышчу нават той, якi даўно патух. Да прыгоды не тры годы! Гэта карысна маiм вулканам, гэта карысна маёй кветцы, каб я валодаў iмi. А якая карысць ад цябе зоркам?..

— Man, — viņš piebilda, — pieder kāda puķe, ko es katru dienu aplaistu. Man ir trīs vulkāni, kurus es tīru katru nedēļu. Jo es tīru arī izdzisušo. Nekad nevar būt drošs. Tas, ka viņi man pieder, ir derīgi kā maniem vulkāniem, tā manai puķei. Bet tu neesi derīgs zvaigznēm…

Дзялок разявiў рот, але не знайшоў, што адказаць, i Маленькi прынц пайшоў далей.

Biznesmenis atvēra muti, bet neatrada nekā , ko atbildēt, un mazais princis devās projām.

«Дарослыя сапраўды проста звышнезвычайныя людзi», — падумаў ён дарогаю.

“Pieaugušie nudien ir ārkārtīgi dīvaini,” viņš teica sev, ceļodams tālāk.

РАЗДЗЕЛ ХIV

XIV

Пятая планета была надзвычай цiкавая. Яна аказалася найменшай з усiх. Там хапала месца толькi для вулiчнага лiхтара i лiхтаршчыка.

Piektā planēta bija pavisam savāda. Tā bija pati mazākā no visām. Tur bija tieši tik daudz vietas, lai novietotu vienu laternu un vienu laternu iededzinātāju.

Маленькi прынц нiяк не мог дацямiць, навошта патрэбен быў у небе, на бязлюднай, пустой планеце, вулiчны лiхтар i лiхтаршчык. Аднак ён падумаў:

Mazais princis nekādi nevarēja saprast, kam varētu noderēt kaut kur debesīs, uz planētas, kur nav ne māju, ne iedzīvotāju, tāda laterna un tāds laternu iededzinātājs. Taču viņš nodomāja:

«Можа, гэты чалавек не ў сваiм розуме? I ўсё ж ён не такi дурны, як кароль, славалюб, дзялок i п’янiца. У яго рабоце ёсць хоць нейкi сэнс. Калi ён запальвае свой лiхтар — дык нiбыта нараджаецца яшчэ адна зорка цi кветка. Калi гасiць яго — дык нiбы зорка цi кветка засынаюць. Цудоўны занятак. Гэта сапраўды карысна, таму што прыгожа».

“Var jau būt, ka šis cilvēks ir absurds. Tomēr viņš nav tik bezjēdzīgs kā karalis, kā godkārīgais, kā biznesmenis un kā dzērājs. Viņa darbam vismaz ir kāda jēga. Kad viņš aizdedzina savu laternu, tad šķiet, it kā viņš liktu rasties vēl vienai zvaigznei vai puķei. Kad viņš izdzēš savu laternu, viņš iemidzina savu puķi vai zvaigzni. Tā ir ļoti skaista nodarbošanās. Tā patiešām ir derīga, jo tā ir skaista.”

Прынц ступiў на планету i з павагай павiтаўся з лiхтаршчыкам.

Sasniedzis planētu, mazais princis goddevīgi sveicināja laternu iededzinātāju:

— Дзень добры. Навошта ты зараз патушыў свой лiхтар?

— Labdien. Kādēļ tu nupat izdzēsi savu laternu?

— Такi ўгавор, — адказаў лiхтаршчык. — Добры дзень.

— Tāda ir pavēle, — atbildēja laternu iededzinātājs. — Labdien.

— Якi ўгавор?

— Kāda tad ir pavēle?

— Патушыць лiхтар. Добры вечар.

— Izdzēst laternu. Labvakar.

I ён запалiў яго.

Un viņš to izdzēsa.

— Тады навошта ж ты зноў запалiў яго?

— Bet kālab tu to atkal aizdedzini?

— Такi ўгавор, — адказаў лiхтаршчык.

— Tāda ir pavēle, — atbildēja laternu iededzinātājs.

— Нiчога не разумею, — пацiснуў плячыма Маленькi прынц.

— Es nesaprotu, — teica mazais princis.

— А тут i разумець няма чаго, — сказаў лiхтаршчык, — угавор ёсць угавор. Добры дзень.

— Tur nav nekā ko nesaprast, — sacīja laternu iededzinātājs. — Pavēle paliek pavēle. Labdien.

I патушыў лiхтар.

Un viņš izdzēsa savu laternu.

Потым выцер успацелы лоб чырвонай клятчастай насоўкай i сказаў:

Pēc tam viņš noslaucīja no pieres sviedrus ar sārti rūtotu kabatas lakatiņu.

— Цяжкае ў мяне рамяство. Колiсь гэта было разумна. Уранку я тушыў свой лiхтар, а ўвечары запальваў. I рэштка дня заставалася ў мяне, каб адпачыць, а рэштка ночы — каб выспацца…

— Man ir briesmīgs amats. Senāk tas bija jēdzīgāks. No rīta izdzēsu laternu un vakarā to aizdedzināju. Man bija laiks dienu atpūsties un nakti gulēt…

— А што, з тае пары ўгавор змянiўся?

— Vai tad pavēle kopš tā laika mainīta?

— Угавор якраз i не змянiўся, — уздыхнуў лiхтаршчык. — У гэтым уся бяда. Планета з году ў год абарочваецца ўсё хутчэй, а ўгавор застаецца нязменным!

— Pavēle nav mainīta, — paskaidroja laternu iededzinātājs. Tā jau ir mana nelaime! Gadu no gada planēta griežas aizvien ātrāk, bet pavēle palikusi tā pati.

— Ну i?.. — цiкавiўся Маленькi прынц.

— Un kā ir tagad? — vaicāja mazais princis.

— Ну i цяпер, калi яна робiць адзiн абарот за хвiлiну, у мяне не стала нi секунды пярэдыху. Штохвiлiны то запальвай, то гасi!

— Tagad, kad planēta apgriežas reizi minūtē, man vairs nav ne mirkļa atpūtas. Es aizdedzinu un izdzēšu laternu reizi minūtē!

— От смешна! Днi доўжацца ўсяго хвiлiну!

— Tas nu gan ir jocīgi! Dienas pie tevis ilgst vienu minūti!

— I зусiм не смешна, — запярэчыў лiхтаршчык. — Мы ўжо цэлы месяц размаўляем з табой.

— Tas nemaz nav jocīgi, — atteica laternu iededzinātājs. — Pagājis jau vesels mēnesis, kopš mēs sarunājamies.

— Месяц?!

— Vesels mēnesis?

— Канечне. Трыццаць хвiлiн. Трыццаць дзён! Добры вечар!

— Jā. Trīsdesmit minūtes. Trīsdesmit dienu! Labvakar.

I ён зноў запалiў лiхтар.

Un viņš atkal aizdedzināja savu laternu.

Маленькi прынц з любоўю глядзеў на лiхтаршчыка, якi быў так шчыра верны ўгавору.

Mazajam princim aizvien vairāk iepatikās šis laternu iededzinātājs, kas bija tik uzticīgs pavēlei.

На памяць прыйшло, як ён калiсьцi перастаўляў з месца на месца крэсла, каб лiшнi раз паглядзець на захад сонца… I яму захацелася памагчы сябру.

Viņš atcerējās, kā pats kādreiz bija meklējis saulrietus, pārbīdīdams krēslu. Viņš gribēja palīdzēt savam draugam.

— Паслухай… я ведаю, як ты можаш адпачыць, калi захочаш…

— Paklau… es zinu kādu līdzekli, kā tu varētu atpūsties, kad vien gribētu…

— Я ўжо даўно, хачу, — сказаў лiхтаршчык.

— Es jau sen to gribu, — sacīja laternu iededzinātājs.

Можна ж быць i верным слову i адначасова лянiўцам.

Jo var taču turēt doto vārdu un tai pašā laikā slinkot. Mazais princis turpināja:

Маленькi прынц гаварыў далей:
— Твая планета настолькi маленькая, што ты трыма крокамi абыдзеш яе ўсю. I табе проста трэба iсцi з такой хуткасцю, каб увесь час быць на сонцы. Захочацца адпачыць — дык ты iдзi, iдзi… I дзень будзе працягвацца столькi, колькi захочаш.

— Tava planēta ir tik maziņa, ka tu vari to apstaigāt trīs soļos. Tev tikai jāiet pavisam lēnam, lai tu arvien atrastos saulē. Kad tu gribēsi atpūsties, tu soļosi… un diena būs tik gara, cik tu to vēlēsies…

— Ну, ад гэтага мне толку мала, — сказаў лiхтаршчык. — Больш за ўсё на свеце я люблю спаць.

— Nekāda labuma no tā nav, — noteica laternu iededzinātājs. Par visu vairāk dzīvē man tīk gulēt.

— Тады дрэнна, — цяжка ўздыхнуў Маленькi прынц.

— Tad ir slikti, — sacīja mazais princis.

— Дрэнна, — згадзiўся лiхтаршчык. — Добры дзень.

— Tad ir slikti, — apliecināja laternu iededzinātājs. — Labdien. —

I патушыў лiхтар.

Un viņš izdzēsa savu laternu.

«Гэтым чалавекам, — ужо зноў у дарозе падумаў Маленькi прынц, — гэтым чалавекам пагарджалi б усе астатнiя: i кароль, i славалюб, i п’янiца, i дзялок. А па-мойму, ён адзiны з iх усiх, хто не смешны. Мабыць таму, што думае не толькi пра сябе».

“Šo cilvēku,” mazais princis nodomāja, turpinot ceļojumu, “šo cilvēku visi pārējie nicinās, ir karalis, ir godkārīgais, ir dzērājs, ir biznesmenis. Tomēr vienīgi viņš man neliekas smieklīgs. Varbūt tādēļ, ka viņš nodarbojas ar kaut ko citu, nevis pats ar sevi.”

Ён з жалем уздыхнуў i падумаў яшчэ:

Tad mazais princis smagi nopūtās:

«Бадай, адзiны чалавек, з кiм я мог бы пасябраваць. Але яго планета сапраўды надта маленькая. На двух не хопiць месца».

“Vienīgi viņš varētu būt mans draugs. Bet viņa planēta patiesi ir pārāk maza. Tur nav vietas diviem…”

Маленькi прынц нават сабе не асмелiўся прызнацца, што яму шкада было пакiдаць гэтую блаславёную планету больш за ўсё з-за тысячы чатырохсот сарака захадаў сонца!

Mazais princis neuzdrošinājās atzīties, ka viņš skumst pēc šīs brīnumainās planētas, it īpaši tādēļ, ka tur divdesmit četrās stundās var redzēt tūkstoš četri simti četrdesmit saulrietu.

РАЗДЗЕЛ ХV

XV

Шостая планета была ў дзесяць разоў большая за папярэднюю. На ёй жыў дзядуля, якi пiсаў таўшчэзныя кнiгi.

Sestā planēta bija desmitreiz lielāka. Tur dzīvoja kāds vecs kungs, kas rakstīja milzīgas grāmatas.

— Эге! А вось i падарожнiк! — узрадаваўся ён, калi заўважыў Маленькага прынца.

— Skat! Pētnieks! — viņš iesaucās, kad ieraudzīja mazo princi.

Маленькi прынц сёў на стол, каб аддыхацца. Ён ужо так здарожыўся!

Mazais princis apsēdās uz galda un mazliet atvilka elpu. Viņš jau bija tik ilgi ceļojis!

— Адкуль ты? — спытаў яго дзядуля.

— No kurienes tu nāc? — vaicāja vecais kungs.

— Што гэта за кнiга, такая тоўстая? — пацiкавiўся Маленькi прынц. — Што вы тут робiце?

— Kas ir šī lielā grāmata? — jautāja mazais princis. — Ko jūs še darāt?

— Я географ, — адказаў стары.

— Es esmu ģeogrāfs, — atbildēja vecais kungs.

— А што такое — географ?

— Kas tas ir — ģeogrāfs?

— Гэта вучоны, якi ведае, дзе знаходзяцца моры, рэкi, гарады, горы i пустынi.

— Tas ir zinātnieks, kas zina, kur atrodas jūras, upes, pilsētas, kalni un tuksneši.

— От цiкава! — адразу ажывiўся Маленькi прынц. — Вось нарэшце сапраўдны занятак!

— Tas ir ļoti interesanti, — sacīja mazais princis. — Tā beidzot patiesi ir īsta profesija! —

I ён акiнуў вачыма планету географа. Нiколi яшчэ ён не бачыў такой велiчнай планеты.

Un viņš pārlaida skatienu ģeogrāfa planētai. Viņš vēl nekad nebija redzējis tik diženu planētu.

— У вас вельмi прыгожая планета. Тут ёсць акiяны?

— Jūsu planēta ir ļoti skaista. Vai še ir okeāni? 

— Не магу гэтага ведаць, — адказаў географ.

— To es nevaru zināt, — sacīja ģeogrāfs. 

— Ну-у… — Маленькi прынц быў расчараваны. — А горы?

— Ā! — Mazais princis bija vīlies. — Un kalni?

— Не магу гэтага ведаць, — адказаў географ.

— To es nevaru zināt, — atteica ģeogrāfs.

[Bilinguator: — А гарады, рэкі, пустыні?]

— Un pilsētas un upes, un tuksneši?

[Bilinguator: І гэтага я таксама не магу ведаць.]

—Arī to es nevaru zināt, — atteica ģeogrāfs.

— Але ж вы географ!

— Bet jūs taču esat ģeogrāfs!

— Правiльна, — адказаў географ, — але не падарожнiк. Мне так не хапае падарожнiкаў. Геаграфiя не займаецца падлiкам гарадоў, рэк, гор, мораў, акiянаў i пустынь.

— Tas tiesa, — sacīja ģeogrāfs, — bet es neesmu pētnieks. Man ļoti vajadzīgi pētnieki. Ģeogrāfs pats neuzskaita pilsētas, upes, kalnus, jūras, okeānus un tuksnešus.

Географ — надта важная асоба, географу няма часу на пагулянкi. Ён не выходзiць са свайго кабiнета i толькi прымае падарожнiкаў. Падарожнiкi расказваюць пра свае вандраваннi, а географ запiсвае пачутыя навiны. Калi якое-небудзь паведамленне выклiкае iнтарэс, географ наводзiць даведкi, цi прыстойны чалавек гэты падарожнiк.

Ģeogrāfs ir pārāk svarīga persona, lai klaiņotu apkārt. Viņš neatstāj savu biroju. Toties viņš pieņem pētniekus. Viņš tos izjautā un pieraksta viņu atmiņas. Ja kāda pētnieka atmiņas viņam šķiet interesantas, ģeogrāfs liek aizpildīt anketu par pētnieka tikumību.

— Гэта навошта ж?

— Ды калi ж падарожнiк пачне хлусiць, то ў падручнiках геаграфii не разбяры-бяры што будзе! Або калi ён ласы да чаркi — таксама бяда.

— А чаму? — не зразумеў Маленькi прынц.

— Kādēļ tā? — vaicāja mazais princis.

— Таму што ў п’янiц дваiцца ў вачах. I дзе на самой справе адна гара, там географ адзначыць дзве.

— Tādēļ, ka dzērājiem viss rādās dubulti. Un tad ģeogrāfs atzīmētu divus kalnus tur, kur ir tikai viens.

— Я знаёмы з адным чалавекам, — задуменна сказаў Маленькi прынц, — з яго атрымаўся б кепскi падарожнiк.

— Es pazīstu kādu, kas būtu slikts pētnieks, — teica mazais princis.

— Усё магчыма. Ну, а калi прыстойнасць падарожнiка не выклiкае падазрэнняў, тады правяраюць яго адкрыццё.

— Tas ir iespējams. Tātad, ja pētnieka tikumība izrādās nevainojama, mēs uzrakstām anketu par viņa atklājumu.

— Iдуць глядзець?

— Vai atklājumu dodas apskatīt?

— Ну не. Гэта надта складана. Проста ад падарожнiка патрабуюцца доказы. Калi, да прыкладу, справа ходзiць пра адкрыццё якой-небудзь вялiкай гары, яму неабходна прынесцi вялiкiя камянi.

— Nē. Tas būtu pārāk sarežģīti. Mēs pieprasām, lai pētnieks sagādā pierādījumus. Ja ir runa, piemēram, par kāda liela kalna atklāšanu, mēs pieprasām, lai viņš atnes no tā lielus akmeņus.

Ģeogrāfs pēkšņi kļuva nemierīgs.

Але ж ты, — нечакана ўсхваляваўся географ, — ты ж прыйшоў сюды здалёк! Ты ж падарожнiк! Хутчэй апiшы мне сваю планету!

— Bet tu taču nāc no tālienes! Tu esi pētnieks! Tu man aprakstīsi savu planētu!

Географ разгарнуў кнiгу запiсаў, завастрыў аловак. Расказы падарожнiкаў запiсваюцца спачатку алоўкам. А потым ўжо, калi падарожнiк доказамi пацвердзiць сваё адкрыццё, тыя расказы перапiсваюць чарнiлам.

Un ģeogrāfs, atvēris savu grāmatu, noasināja zīmuli. Pētnieku stāstus vispirms pieraksta ar zīmuli. Tikai pēc tam, kad pētnieks sagādājis pierādījumus, atklājums tiek ierakstīts ar tinti.

— Ну? — падахвоцiў географ.

— Es klausos, — ģeogrāfs teica.

— Ды на маёй радзiме няма нiчога асаблiва цiкавага, — сказаў Маленькi прынц. — Яна зусiм маленькая. Ёсць у мяне тры вулканы. Два вулканы дзейнiчаюць, а адзiн патух. Але ж да прыгоды не тры годы.

— Manās mājās nav sevišķi interesanti, — mazais princis iesāka. — Tur viss ir tik mazs! Man ir trīs vulkāni. Divi degoši un viens apdzisis. Bet nekad jau nevar būt drošs.

— Праўда, цi мала што можа стацца, — згадзiўся географ.

— Nekad jau nevar būt drošs, — ģeogrāfs atkārtoja.

— А яшчэ ёсць у мяне кветка.

— Man ir arī puķe.

— Мы не запiсваем кветак, — папярэдзiў географ.

— Puķes mēs neatzīmējam, — teica ģeogrāfs.

— Гэта чаму ж?! Гэта ж сама прыгожае!

— Kādēļ gan ne? Tās ir visskaistākās!

— Таму што кветкi эфемерныя.

— Tādēļ, ka puķes ir īslaicīgas.

— Як гэта — эфемерныя?

— Ko nozīmē “īslaicīgas”?

— Кнiгi па геаграфii, — важна растлумачыў географ, — сама каштоўныя кнiгi на свеце. Яны нiколi не выходзяць з моды. Амаль не здараецца, каб гара пераходзiла з месца на месца. Амаль не здараецца, каб акiян высыхаў. Мы пiшам пра вечнае.

— Ģeogrāfijas grāmatas, — sacīja ģeogrāfs, — ir pašas vērtīgākās no visām grāmatām. Tās nekad nenoveco. Ļoti reti atgadās, ka kalns mainītu savu vietu. Ārkārtīgi reti kāds okeāns izsīkst. Mēs aprakstām mūžīgas lietas.

— Але патухлыя вулканы могуць абудзiцца, — перапынiў Маленькi прынц. — Што такое — «эфемерны?»

— Bet izdzisuši vulkāni var sākt darboties,— viņu pārtrauca mazais princis. — Ko nozīmē “īslaicīgs”?