Ormiańsko-rosyjska dwujęzyczna książka
— Փոքրի՛կս, ես ուզում եմ լսել քո ծիծաղը…
— Малыш, я хочу ещё послушать, как ты смеёшься…
Բայց նա ասաց.
Но он сказал:
— Այս գիշեր տարին կլրանա: Իմ աստղը կկանգնի իսկ և իսկ այն տեղի վրա, որտեղ որ ես ընկա մի տարի առաջ…
— Сегодня ночью исполнится год. Моя звезда станет как раз над тем местом, где я упал год назад…
— Լսի՛ր, փոքրի՛կս, չէ՞ որ այդ բոլորը՝ և՛ օձը, և՛ ժամադրությունը աստղի հետ, ծանր երազ է միայն, այնպես չէ՞…
— Послушай, малыш, ведь всё это — и змея, и свиданье со звездой — просто дурной сон, правда?
Բայց նա չպատասխանեց:
Но он не ответил.
— Ամենագլխավորն այն է, որ մարդ աչքերով չի տեսնում, — ասաց նա:
— Самое главное — то, чего не увидишь глазами… — сказал он.
— Այո՛, իհարկե…
— Да, конечно…
— Это как с цветком. Если любишь цветок, что растёт где-то на далёкой звезде, хорошо ночью глядеть в небо. Все звёзды расцветают.
— Այո՛, իհարկե…
— Да, конечно…
— Ոնց որ ջուրը: Երբ դու ինձ տվեցիր խմելու, ջուրը կարծես երաժշտություն լիներ…, և դա չարխից ու պարանից էր… Հիշո՞ւմ ես, շատ լավն էր ջուրը:
— Это как с водой. Когда ты дал мне напиться, та вода была как музыка, а всё из-за ворота и верёвки… Помнишь? Она была очень хорошая.
— Այո՛, իհարկե…
— Да, конечно…
— Գիշերները դու կնայես աստղերին: Իմ աստղը շատ փոքրիկ է, ես չեմ կարող քեզ ցույց տալ: Այդպես ավելի լավ է: Նա քեզ համար ուղղակի աստղերից մեկը կլինի: Եվ դու կսիրես աստղերին նայել… Նրանք բոլորը քո բարեկամները կդառնան: Եվ հետո ես քեզ մի բան կնվիրեմ…
— Ночью ты посмотришь на звёзды. Моя звезда очень маленькая, я не могу её тебе показать. Так лучше. Она будет для тебя просто — одна из звёзд. И ты полюбишь смотреть на звёзды… Все они станут тебе друзьями. И потом, я тебе кое-что подарю…
Եվ նա ծիծաղեց:
И он засмеялся.
— Ախ, ճուտիկ, ճուտիկ, ինչքան եմ սիրում քո ծիծաղը…
— Ах, малыш, малыш, как я люблю, когда ты смеёшься!
— Ա՛յ, հենց դա էլ իմ նվերն է… Դա կլինի ոնց որ ջուրը…
— Вот это и есть мой подарок… это будет, как с водой…
— Ինչպե՞ս թե…
— Как так?
— Ամեն մարդ իր աստղն ունի: Պանդուխտներին նրանք ճանապարհ են ցույց տալիս: Մյուսների համար դրանք ուղղակի փոքրիկ կրակներ են: Գիտնականների համար դրանք խնդիրներ են, որ պետք է լուծվեն: Այն գործարար մարդու համար դրանք ոսկի էին: Իսկ մյուս բոլոր մարդկանց համար դրանք համր են: Բայց քեզ համար բոլորովին ուրիշ կլինեն աստղերը…
— У каждого человека свои звёзды. Одним — тем, кто странствует, — они указывают путь. Для других это просто маленькие огоньки. Для учёных они — как задача, которую надо решить. Для моего дельца они — золото. Но для всех этих людей звёзды — немые. А у тебя будут совсем особенные звёзды…
— Ինչպե՞ս թե…
— Как так?
— Դու գիշերը կնայես երկնքին, իսկ չէ՞ որ այնտեղ կլինի մի աստղ, ուր ես եմ ապրում, ծիծաղում…, և դու կլսես, որ բոլոր աստղերը ծիծաղում են: Դու ծիծաղող աստղեր կունենաս…
— Ты посмотришь ночью на небо, а ведь там будет такая звезда, где я живу, где я смеюсь, — и ты услышишь, что все звёзды смеются. У тебя будут звёзды, которые умеют смеяться!
Եվ նա ծիծաղեց:
И он сам засмеялся.
— Եվ երբ դու մխիթարվես (վերջիվերջո բոլորն էլ մխիթարվում են), ուրախ կլինես, որ ինձ ճանաչել ես երբևէ: Դու միշտ իմ բարեկամը կլինես: Դու կուզենաս ինձ հետ ծիծաղել: Երբեմն, ա՛յ այսպես, պատուհանդ կբացես, ու քեզ համար հաճելի կլինի…
— И когда ты утешишься (в конце концов всегда утешаешься), ты будешь рад, что знал меня когда-то. Ты всегда будешь мне другом. Тебе захочется посмеяться со мною. Иной раз ты вот так распахнёшь окно, и тебе будет приятно…
Եվ քո բարեկամները կզարմանան, երբ տեսնեն, որ նայում ես երկնքին ու ծիծաղում… Իսկ դու նրանց կասես. «Այո, այո, ես միշտ ծիծաղում եմ, երբ նայում եմ երկնքին»: Եվ նրանք կկարծեն, թե դու խելքդ թռցրել ես: Ա՜յ թե ինչ խաղ կխաղամ ես քո գլխին…
И твои друзья станут удивляться, что ты смеёшься, глядя на небо. А ты им скажешь: «Да, да, я всегда смеюсь, глядя на звёзды!» И они подумают, что ты сошёл с ума. Вот какую злую шутку я с тобой сыграю.
Եվ նա նորից ծիծաղեց:
И он опять засмеялся.
— Կարծես աստղերի փոխարեն ես քեզ բազմաթիվ ծիծաղող զանգակներ եմ նվիրել…
— Как будто вместо звёзд я подарил тебе целую кучу смеющихся бубенцов…
Եվ նա էլի ծիծաղեց: Հետո նորից լրջացավ:
Он опять засмеялся. Потом снова стал серьёзен:
— Գիտե՞ս… այս գիշեր… ավելի լավ է, չգաս:
— Знаешь… сегодня ночью… лучше не приходи.
— Ես քեզ մենակ չեմ թողնի:
— Я тебя не оставлю.
— Тебе покажется, что мне больно… покажется даже, что я умираю. Так уж оно бывает. Не приходи, не надо.
— Ես քեզ մենակ չեմ թողնի:
— Я тебя не оставлю.
Բայց նա ինչ-որ բանով մտահոգված էր:
Но он был чем-то озабочен.
— Գիտե՞ս ինչ… Ես օձի պատճառով եմ այդ ասում… Հանկարծ ու նա քեզ խայթի… Չէ՞ որ օձերը չար են: Որևէ մեկին խայթելը նրանց հաճույք է պատճառում:
— Видишь ли… это ещё из-за змеи. Вдруг она тебя ужалит… Змеи ведь злые. Кого-нибудь ужалить для них удовольствие.
— Ես քեզ մենակ չեմ թողնի:
— Я тебя не оставлю.
Նա հանկարծ խաղաղվեց:
Он вдруг успокоился:
— Ասենք՝ նրա թույնը երկուսիս չի բավականացնի…
— Правда, на двоих у неё не хватит яда…
Այդ գիշեր ես չնկատեցի, թե նա ինչպես գնաց: Նա գնացել էր անաղմուկ: Երբ ես վերջապես հասա նրա հետևից, նա գնում էր արագ ու վճռական քայլերով:
В эту ночь я не заметил, как он ушёл. Он ускользнул неслышно. Когда я наконец нагнал его, он шёл быстрым, решительным шагом.
— Աա՜, այդ դո՞ւ ես… — ասաց նա:
— А, это ты… — сказал он только.
Եվ ձեռքս բռնեց: Բայց ինչ-որ բան նրան անհանգստացնում էր:
И взял меня за руку. Но что-то его тревожило.
— Դու իզուր ես ինձ հետ գալիս: Քեզ համար ծանր կլինի ինձ նայելը: Քեզ կթվա, թե ես մեռնում եմ, բայց դա ճիշտ չէ…
— Напрасно ты идёшь со мной. Тебе будет больно на меня смотреть. Тебе покажется, будто я умираю, но это неправда…
Ես լուռ էի:
Я молчал.
— Հասկանո՞ւմ ես… դա շատ հեռու է: Իմ մարմինը շատ ծանր է: Ես չեմ կարող նրան ինձ հետ տանել:
— Видишь ли… это очень далеко. Моё тело слишком тяжёлое. Мне его не унести.
Ես լուռ էի:
Я молчал.
— Բայց դա նույնն է, թե նետում ես քո հին պատյանը… Այստեղ տխրելու բան չկա…
— Но это всё равно, что сбросить старую оболочку. Тут нет ничего печального…
Ես լուռ էի:
Я молчал.
Նա մի քիչ հուսահատվեց: Բայց փորձեց էլի մի ճիգ անել.
Он немного пал духом. Но всё-таки сделал ещё одно усилие:
— Գիտե՞ս, հիանալի կլինի: Ես էլ կսկսեմ աստղերին նայել: Եվ բոլոր աստղերը ինձ համար կլինեն ոնց որ ճռճռացող չարխով հին ջրհորներ: Եվ նրանցից յուրաքանչյուրը ինձ ջուր կտա…
— Знаешь, будет очень славно. Я тоже стану смотреть на звёзды. И все звёзды будут точно старые колодцы со скрипучим воротом. И каждая даст мне напиться…
Ես լուռ էի:
Я молчал.
— Տես է՛, ինքան զվարճալի կլինի: Դու հինգ հարյուր միլիոն զանգակ կունենաս, իսկ ես հինգ հարյուր միլիոն աղբյուր…
— Подумай, как забавно! У тебя будет пятьсот миллионов бубенцов, а у меня — пятьсот миллионов родников…
Եվ այստեղ նա էլ լռեց, որովհետև լաց եղավ…
И тут он тоже замолчал, потому что заплакал…
— Ահա և մենք տեղ հասանք: Թող որ ես մենակ մի քայլ էլ անեմ:
— Вот мы и пришли. Дай мне сделать ещё шаг одному.
Եվ նա նստեց ավազի վրա, որովհետև սարսափում էր:
И он сел на песок, потому что ему стало страшно.
Հետո նա ասաց.
Потом он сказал:
— Գիտե՞ս… իմ վարդը… ես նրա համար պատասխանատու եմ… Իսկ նա այնքա՜ն թույլ է, և այնքա՜ն պարզամիտ: Նա ընդամենը չորս խղճուկ փուշ ունի… Նա աշխարհից պաշտպանվելու ուրիշ ոչինչ ունի:
— Знаешь… моя роза… я за неё в ответе. А она такая слабая! И такая простодушная. У неё только и есть что четыре жалких шипа, больше ей нечем защищаться от мира…
Ես էլ նստեցի, որովհետև ոտքերս ծալվում էին: Նա ասաց.
Я тоже сел, потому что у меня подкосились ноги. Он сказал:
— Ահա և վերջ…
— Ну… вот и всё…
Մի փոքր հապաղեց նա ու ոտքի ելավ: Եվ միայն մի քայլ արեց: Իսկ ես չէի կարողանում շարժվել:
Помедлил ещё минуту и встал. И сделал один только шаг. А я не мог шевельнуться.
Կարծես մի դեղին կայծակ շողաց նրա ոտքերի մոտ: Մի ակնթարթ նա մնաց անշարժ: Չճչաց: Հետո ցած ընկավ՝ դանդաղ, ինչպես ծառերն են ընկնում… Դանդաղ ու անշշուկ… Չէ՞ որ ավազը խլացնում է ամեն ինչ:
Точно жёлтая молния мелькнула у его ног. Мгновение он оставался недвижим. Не вскрикнул. Потом упал — медленно, как падает дерево. Медленно и неслышно, ведь песок приглушает все звуки.
XXVII
ГЛАВА XXVII
Եվ ահա անցել է վեց տարի… Ես դեռ ոչ ոքի այդ մասին չեմ պատմել: Երբ ես վերադարձա, իմ ընկերները շատ ուրախացան, որ ինձ ողջ և առողջ են տեսնում: Ես շատ տխուր էի, բայց նրանց ասում էի.
— Այդ նրանից է, որ հոգնել եմ…
И вот прошло уже шесть лет… Я ещё ни разу никому об этом не рассказывал. Когда я вернулся, товарищи рады были вновь увидеть меня живым и невредимым. Грустно мне было, но я говорил им:
— Это я просто устал…
Եվ այնուամենայնիվ կամաց-կամաց սկսեցի մխիթարվել: Այսինքն… ոչ ամբողջովին: Բայց ես գիտեմ՝ նա վերադարձավ իր մոլորակը, որովհետև երբ լույսը բացվեց, ես ավազի վրա չգտա նրա մարմինը, որն այնքան էլ ծանր չէր: Իսկ գիշերները ես սիրում եմ լսել աստղերին: Կարծես թե հինգ հարյուր միլիոն զանգակներ լինեն…
И всё же понемногу я утешился. То есть… Не совсем. Но я знаю, он возвратился на свою планетку, ведь, когда рассвело, я не нашёл на песке его тела. Не такое уж оно было тяжёлое. А по ночам я люблю слушать звёзды. Словно пятьсот миллионов бубенцов…
Բայց ահա թե ինչ պատահեց: Երբ ես գառնուկի համար դնչկալ էի նկարում, մոռացա կապի մասին: Փոքրիկ իշխանը չի կարողանա դնչկալը հագցնել իր գառնուկին: Ու ինքս ինձ հարց եմ տալիս՝ երևի մի բան պատահի նրա մոլորակի վրա. հանկարծ ու գառնուկը վարդը ուտի:
Но вот что поразительно. Когда я рисовал намордник для барашка, я забыл про ремешок! Маленький принц не сможет надеть его на барашка. И я спрашиваю себя: что-то делается там, на его планете? Вдруг барашек съел розу?
Երբեմն ես ինքս ասում եմ. «Ո՛չ, իհարկե՝ ո՛չ: Փոքրիկ իշխանը գիշերները միշտ էլ վարդը ծածկում է ապակիով և շատ է հետևում գառնուկին»: Երբ այդպես եմ մտածում, ինձ երջանիկ եմ զգում: Եվ բոլոր աստղերը կամացուկ ծիծաղում են:
Иногда я говорю себе: «Нет, конечно, нет! Маленький принц на ночь всегда накрывает розу стеклянным колпаком, и он очень следит за барашком…» Тогда я счастлив. И все звёзды тихонько смеются.
Իսկ մեկ-մեկ ինքս ինձ ասում եմ. «Երբեմն մարդ ցրված է լինում… Այդ ժամանակ ամեն ինչ կարող է պատահել: Հանկարծ ու նա մի օր մոռանա ապակին դնել, և գառնուկն էլ գիշերը թաքուն դուրս գա…»:
А иногда я говорю себе: «Бываешь же порой рассеянным… тогда всё может случиться! Вдруг он как-нибудь вечером забыл про стеклянный колпак или барашек ночью втихомолку выбрался на волю…» И тогда все бубенцы плачут…
Այս բոլորը անհասկանալի է ու առեղծվածային: Ձեզ համար, որ նույնպես սիրեցիք Փոքրիկ իշխանին, ինչպես նաև ինձ համար, դա ամենևին էլ միևնույնը չէ. ամբողջ աշխարհը մեզ համար ուրիշ տեսակ է դառնում այն պատճառով, որ ինչ-որ մի տեղ՝ տիեզերքի անհայտ անկյուններից մեկում, մի գառնուկ, որին մենք երբեք չենք տեսել, կարող է հանկարծ ուտել մեզ համար անծանոթ վարդը:
Всё это загадочно и непостижимо. Вам, кто тоже полюбил Маленького принца, как и мне, это совсем, совсем не всё равно: весь мир становится для нас иным оттого, что где-то в безвестном уголке вселенной барашек, которого мы никогда не видели, быть может, съел не знакомую нам розу.
Նայեցեք երկնքին: Եվ ինքներդ ձեզ հարց տվեք. «Դեռ ապրո՞ւմ է վարդը, թե՞ արդեն չկա: Հանկարծ ու գառնուկը կերել է այն…»: Եվ դուք կտեսնեք, որ ամեն ինչ ուրիշ կերպ կդառնա…
Взгляните на небо. И спросите себя: «Жива ли та роза или её уже нет? Вдруг барашек её съел?» И вы увидите: всё станет по-другому…
Եվ երբե՛ք ոչ մի մեծահասակ չի հասկանա, թե որքան կարևոր է այդ:
И никогда ни один взрослый не поймёт, как это важно!
Իմ կարծիքով, սա աշխարհի ամենագեղեցիկ և ամենաթախծոտ վայրն է: Անապատի այս անկյունը նկարված է նախորդ էջի վրա. ես մի անգամ էլ եմ նկարում, որ դուք ավելի լավ հիշեք: Առաջին անգամ Փոքրիկ իշխանը այստեղ հայտնվեց, այստեղ էլ անհետա ցավ:
Это, по-моему, самое красивое и самое печальное место на свете. Этот же уголок пустыни нарисован и на предыдущей странице, но я нарисовал ещё раз, чтобы вы получше его разглядели. Здесь Маленький принц впервые появился на Земле, а потом исчез.
Ուշադիր նայեք, որպեսզի անպայման ճանաչեք այս վայրը, եթե երբևէ Աֆրիկայի անապատներն ընկնեք: Եթե այնպես պատահի, որ դուք անցնեք այս վայրերով, պարտք եմ դնում ձեզ վրա՝ մի շտապեք, մի փոքր կանգ առեք այս աստղի տակ:
Всмотритесь внимательней, чтобы непременно узнать это место, если когда-нибудь вы попадёте в Африку, в пустыню. Если вам случится тут проезжать, заклинаю вас, не спешите, помедлите немного под этой звездой!
Եվ եթե ձեզ մոտենա ոսկեգանգուր մի փոքրիկ տղա, եթե նա զրնգուն ծիծաղ ունենա և ձեր հարցերին չպատասխանի, դուք, իհարկե, գլխի կընկնեք, թե ով է նա: Այդ ժամանակ, շատ եմ խնդրում ձեզ, չմոռանաք փարատել իմ վիշտը. անմիջապես գրեք ինձ, որ նա վերադարձել է:
И если к вам подойдёт маленький мальчик с золотыми волосами, если он будет звонко смеяться и ничего не ответит на ваши вопросы, вы, уж конечно, догадаетесь, кто он такой. Тогда — очень прошу вас! — не забудьте утешить меня в моей печали, скорей напишите мне, что он вернулся…
1943
1943
Reklama